Ненасытная нора Аноры

Измельчал Оскар.

Хотел бы я, чтобы "Красотка" была поближе к реальности, и все увидели, что из уличной проститутки не вылупится леди? Да.
Хотел бы, чтобы "реальность" оказалось столь жалкой, как сподобились показать авторы "Аноры? Нет. Хлеще надо бы. И талантливее.

Не скрою, начало фильма, точнее, с того места, как проститутка, гордо именующая себя кем угодно, только не проституткой, и выпускающая коготки даже при слове "экскортница", начала крушить мебель, ломать носы и кусаться, меня порадовало. Вот оно, истинное мурло хабалки! А уж как она изъяснялась, да любо дорого! Но на этом моя радость и угасла. Все пошло по накатанной - она страдалица, ее использовали, о, этот жестокий мир! Однако факты есть факты - после рек слез и часов проникновенных речей о любви и долге у лица пьяного мужа, она скоренько перешла к требованию откупных. А поскольку ей пришлось довольствоваться малой суммой и отказаться от роли Золушки при сказочном принце, и суток не прошло, как уже запрыгнула на того, кто был рядом. На крепкие колени и не менее крепкий член Борисова. А потом эти слезы отчаяния, и титры... Высокое кино, высокие чувства! Ох, не пропадет девчонка.

Кстати, фильм позиционируется как комедийно-драматический. Вот там он и застрял, где-то между комедией и драмой. Как такие средненькие фильмы попадают в номинацию, не понимаю. Раньше понимал, за что фильм получает Оскар. Теперь нет. И уже давно нет.

Р.С. Ну вот откуда у них такое маниакальное желание вызвать у зрителя слезу о несчастной судьбе проституток? Сколько можно эксплуатировать врожденную потребность человека сочувствовать слабым, даже если их моральный облик, поведение и словарный запас вызывает отвращение? С таким упорством рыться в кучке дерьма и найти единственное светлое, что там есть - имя. А чтобы зритель точно это понял, герои не поленились, разжевали. Мол, не случайно так проститутку зовут, обратите, уважаемые, внимание. В имени есть тайный смысл всего фильма, ибо женщина эта и есть свет, озаряющий тьму вокруг, и кто без греха, киньте в нее камень. И никто не бросает камни. Стоят, благоговеют. А кто и слезу пустит.