Петербург веселится

Три часа ночи… Публика прибывает в бар; все столики и высокие табуреты перед прилавком заняты кавалерами и дамами «несомненного поведения».

Повсюду бутылки шампанского и стаканы с «американскими» напитками, очень напоминающими зубной эликсир..

Из залы ресторана доносится бравурная полька румынского оркестра, но она заглушается гулом непринужденных разговоров и хохотом приходящей всё в более и более веселое настроение публики.

- Откуда вы сюда приехали?.. – справляется молодой человек у хорошенькой брюнетки в умопомрачительном серебряном туалете и с лорнетом, пользоваться которым она, впрочем, еще не научилась.

- Была в цирке, потом ужинала у «Медведя», в кабинете…

- А я был в оперетке и ужинал у Кюба в общем зале…

- Федя, Аким, Максим!.. – кричат из соседней комнаты не совсем твердые голоса. – Тащите нам самые большие стаканы с самыми крепкими напитками!..

- Чего вы на меня уставились? – обращается мрачного вида господин к своему соседу, который с трудом сохраняет равновесие на табурете.

- Имею для этого основательную причину!

- Какую?..

- Никогда не видел такой противной морды!..

- Попрошу выбирать подходящие выражения!..

- Мне кажется, что я уже выбрал самые подходящие!..

Оба готовы бросится друг на друга с кулаками, но руки и ноги не повинуются.

- Вася, пойдем говорить по телефону с макаронной фабрикой…

- Зачем?

- Я всегда в пятом часу утра привык разговаривать с макаронной фабрикой или с паровой прачечной. Там ужасно ругаются!.. Превесело!..

Поддерживая друг друга, направляются к телефону.

- Поедем к цыганам на автомобиле! – говорит старик в смокинге, уткнувшись мокрыми от шампанского усами в плечо испанки из загородного сада.

- Вызываю вас на дуэль!.. – раздается голос. – Завтра пришлю секундантов! Вот вам десяток моих визитных карточек!..

Чье-то грузное тело сползает с дивана на пол.

- Убарился, - с сожалением замечает некто, беспомощно ухватившийся за косяк двери, но ещё удерживающийся на ногах.

Бар закрывается.

© «Петербургская газета», №2, 1909 год.

* Орфография и пунктуация автора бережно сохранены.